05-15-2021, 09:39 AM
Случаи, описанные в этом рассказе, имели место на самом деле. Конечно, что-то прикрашено, что-то преувеличено. Но, в основе своей, – чистая правда. Ваш покорный слуга в большей части описываемых случаев был их непосредственным свидетелем. Должен сказать, охотником я стал не по потребности души к экстремальному увлечению, или природному инстинкту, а в большей части по традиции, сложившейся у военных выезжающих за границу по замене в страны западной Европы. Для не осведомлённых расскажу, что это значит. Во времена существования Советского Союза и социалистического лагеря на территории многих братских стран размещался военный контингент наших войск. Мне довелось служить в Польше. Не скажу, что мы жили там по их законам, но старались не ронять собственное достоинство. Так вот об охоте. Там дичи… нам и не снилось. И каждый, кто приезжал оттуда в поисках кандидата для своей замены, рассказывал о не бывалых случаях на охоте и с таким увлечением рассказывал о самом процессе, что трудно было удержаться от соблазна. Но так как я не имел до этого охотничьего опыта, и даже не имел простейшего ружья, то решил вступить в общество военных охотников ещё в СССР. Купил ТОЗ-16 ( старая двустволка 16 калибра, которая, судя по внешнему виду, прошла дым, вонь и огонь). Приложил к ней руки и старание, отшлифовал приклад, на нём сделал декоративный орнамент, покрыл лаком. Металлические детали воронил. Ружьецо засверкало всевозможными переливами, и мне стало приятно даже держать его в руках. Проверил его на стрельбище. Честно сказать – был поражен. С 35 метров одновременно выпущенные пули вошли одна в одну. Конечно же, такого результата получить на охоте просто не реально. Это совершенно разные вещи. Сама охота заранее заряжает вас резким притоком адреналина и особенно в момент, когда зверь выскакивает из леса на просеку, где и можно его снять – вдруг руки произвольно начинают мелкий дриблинг, глаза судорожно бегают в поисках цели, и всё это в момент выстрела. А здесь важно ещё и не забыть о выносе прицела вперёд, сопоставить разницу скоростей бегущего кабана и пули. Что практически все начинающие охотники просто не успевают сделать. Целятся в голову, (ну а как же, самое уязвимое место), а попадают, в лучшем случае в зад. И это - в кабана. Его и в голову не всегда с первой пули уложишь. А то в зад... Уж очень сильный зверь. Однажды кабан вышел из загона и балкой прошелся вдоль всех номеров. По нём отдуплились практически все, стоявшие по эту сторону загона. А он бежал и бежал. Впоследствии, мы были поражены увиденным. Вся левая сторона висела на шкуре (четыре ребра сверху и снизу перебиты) и из раны за ним волочились кишки. Пока не перебили все четыре ноги – он ещё бежал. И последним выстрелом всё же стал выстрел в упор в голову, как дань его свободолюбию и героизму, как освобождение от мук. Должен сказать, на всех охотников этот случай произвёл неизгладимое впечатление. И после охоты за этого кабана был поднят тост. Немного расскажу о местности, где мне пришлось охотиться. Это северо-западная часть Польши, Гожувское воеводство. Леса там прелестные. Ухоженные, и даже окультуренные. Наряду с природными участками имеется множество посаженного леса. Такие леса имеют строгую направленность и рядность. Плотность в рядах довольно высока, в межрядьях до двух метров и высажены только хвойные породы. Видимо, когда сажали лес – планировали вырубать к Рождеству. А со временем надобность отпала, и лес так и остался густым и непроходимым. По периметру каждого участка – дорога. Многие из них уложены гранитным булыжником. Кое где лес огорожен 6 мм. проволокой в два ряда. Егерь зимой на неё вешает сено, кроме того, в каждом участке оборудовано место кормления животных. А это не только кабаны, но и олени, косули. Каждое животное получает свою любимую подкормку. Короче – живность там разводят, а не уничтожают, как у нас. Естественно, когда поголовье слишком велико – производится плановый отстрел. А вот тут – мы подключаемся, и начинается бойня (в буквальном смысле слова). Егерь заключает договор с лучшими ресторанами в Париже, Берлине, Варшаве, Праге на поставку дичи. Естественно, требования к убитым животным особые, - выстрел только в голову и один. А наш брат-охотник в основе своей кабана видел только на прилавках магазинов, да и то домашнего. А у страха глаза велики – целится в голову, а попадает в хвост. Конечно же, такое мясо егерь сдать не может. Кому его продашь? Только нашим горе охотникам, как трофей. И в результате за одну охоту с шести утра до трёх дня коллектив набивает половину кузова Зил-130 тушами и потом сортирует – что кому. Пока готовится традиционная шурпа, идёт разделка и делёжка трофеев. Бедному егерю едва удавалось выполнить заявки на мясо диких животных. Остальное – бравые охотники разбирали по рюкзакам и потом неделю весь гарнизон жарит шашлыки. Каждому охотнику понятно, что в охоте есть четыре составляющих удовольствия: - процесс подготовки ( предвкушение азарта и адреналина);- сам процесс охоты; - послеохотная шурпа; - обмен впечатлениями и охотничьими рассказами. Отдельное слово нужно сказать о шурпе. Так вот о шурпе. Это традиционная охотничья еда, которая готовится непосредственно на охоте. У нас после первого загона выделялось два – три человека специально для приготовления шурпы. В первом загоне, конечно, били всё, что выходило на номера, но если коллективу была поставлена задача убить кабана, то козлов (косуль) не пропускали тоже. Из них как раз и готовили отменную шурпу. В коллективе двадцать человек. И на эту голодную братию обычно шло два – три козла. Один человек занимался только мясом, другой кочегарил, третий чистил овощи и варил. Все вместе они и готовили эту незабываемую шурпу. По сути – это обычный наваристый мясной суп с дымком, где 2/3 занимает кусок свежатины. Но главное достоинство этого специфического блюда – сама обстановка и море эмоций после первой стопки спирта. Кстати о нём – чем-чем, а с этим добром авиация ни когда не страдала. Спирт применялся в Миг-21 для противообледенительной системы самолётов. Каждый раз после полётов он сливался и канистрами разносился по домам. Этим же спиртом спаивались и егеря. До начала охоты стрелять можно только в кабана. После принятой дозы егерю всё по колена. Можно всё. Выходит олень – бьют оленя. А козлов даже за дичь не считали. Это законное мясо для шурпы. За общим азартом и эйфорией проходила вся охота. И бывалые и молодёжь, все поддавались этому непонятному, для посторонних, экстазу победителя, добытчика, зверобоя. Люди не испытавшие на себе действия этого первобытного инстинкта хищника возмущенно осуждали охотников, искренне жалели невинно убиенных животных. Но, отведав в пиру приготовленные из них блюда и пропустив по чарочке, постепенно меняли своё отношение к жертвам охотников. Мир жесток. И в жестокости люди иногда видят удовольствие. Это и есть природа садизма. Я не в коем случае не хочу сказать, что все охотники жестокие люди, садисты, кровожадные вампиры или убийцы, у них у всех есть семьи, дети, старики. Они любящие и преданные, верные люди. Но так устроен мир. Кто-то кого-то должен съесть. Это правило распространяется и на животных и на людей. Мы едим их, они едят нас. Одно только тревожит душу – а нужно ли нам столько убивать? Где мера – ХВАТИТ. На этот вопрос пока ещё нет ответа. И поэтому охота имеет место в нашей жизни. Только вот беда – охотник идёт на охоту не потому, что ему есть не чего. Ему нравится сам процесс. Видимо эволюция в сознании ещё не дошла до своего природного закономерного порога. И всё же об охоте. Известно много видов и способов охоты. Но в тех местах, где дичи больше чем охотников – принята загонная охота для коллективов охотников. В индивидуальной охоте – лучшей охотой считается охота с засидки. Каждой поре присущий свой вариант охоты. Я не говорю уже о предмете охоты. Скажем в наших полях, смешно было-бы охотится на зайца из засидки. Каждый вид охоты – это целая наука. Если подробно описывать их – «Война и мир» Толстого казалась бы карманной книжкой. А сколько случаев бывает на охоте, так этого вообще не перечесть. Кстати, расскажу один такой случай. Как я уже описывал ранее, насажденные лесные массивы в Гожувском воеводстве, имеют особенность посадки – они посажены полосами. Так вот идём мы в загоне. Слово идём – совершенно не подходящее для описания этого процесса. Скорее продвигаемся. Ветви елей настолько низко висят у земли, что нам приходится полуползти, поднимая их то прикладом, то стволом, а ногами широко раздвигая удерживать ветви. Естественно ружейный ремень болтается где-то у земли. Вдруг, кто-то идущий впереди, крикнул: «Кабан назад». По логике зверь должен выходить из леса в торце загона, где и будет убит. Но тут «Кабан назад». Первая реакция всех услышавших: «Где?». И с опаской оглядываясь по сторонам. Вдруг, рядом со мной по соседней полосе огромный вепрь мчится как торпеда на моего партнёра. Пока он рассматривал где он где … кабан, не находя выхода рванулся в единственно свободное место – между ног загонщика. Ружейный ремень наделся ему на шею, как ошейник дворовой собачки. Естественно само ружьё сложило пополам бедного загонщика. Он только успел обхватить кабана в охапку и инстинктивно уцепился руками за то, что висело у кабана снизу под брюхом. Кабан – от такого нахальства рванул, как на пятьсот. И не испекся. Так и вынес загонщика на просеку задом на перёд через весь лес. А тот, бедняга, несётся верхом на кабане и орёт: «Ребята, не стреляйте. Это я.» Кабан дотащил непрошеного извращенца до дороги, взбрыкнул, как дикий мустанг, скинув с себя наездника, и дал дёру. Ружьё, конечно, утащил с собою. Его так и не нашли. Зато ещё пришлось искать и запасные штаны. Хорошо, что коллектив большой. У кого-то завалялись лишние брюки. Вот такие случаи бывали на охоте. Практически не было ни одной охоты без случая, достойного пера великих мастеров слова. Да что там мастера слова…, художник Перов, написавший знаменитую картину «Охотники на привале», счёл бы за честь написать картину с участием полковника Инякина. Вот как это было… Старый полковник медицинской службы, начальник медслужбы дивизии, седоватый интеллигент до мозга костей, маленький в очках, круглый, как из мультяшных фильмов человек, постоянно присутствовавший при разборе охоты на другой день в курилке, возмущался: «Ну что вы там стреляете? Откуда здесь дичь? Не верю я в эти ваши розказни». Однажды, ребята решили взять его с собой на охоту в качестве мед брата. Но поскольку он не был охотником и понятия об этом не имел, его посадили в машину, которую оставили в углу у торца загона. По задумке, это должен быть не торец загона, а начало, откуда пойдут загонщики выгонять дичь. Но вдруг егерь всё перепланировал. И Загонщики пошли с противоположной стороны. Получилось так, что машина с начмедом стояла у самого торца загона. Лес, как раз был обтянут толстой проволокой в два ряда. Загонщики погнали зверя. Первый кабан выскочил с дальней стороны. Крайний номер завалил его с первого выстрела. И тишина. Полковник, решил, что на этом вся охота закончилась, выходит из машины посмотреть, кого же там убили? Вдруг перед ним из леса выскакивает огромный кабан. Толи от испуга, то-ли от неожиданности увидеть на своём пути это чудо в погонах, кабан перецепился через проволоку, сделав кульбит, падает на дорогу (брусчатка) ударяется позвоночником об булыжник и ни как не может встать. Крутится как на сковородке посреди дороги. А полковник стоит перед ним в трёх шагах, протягивает к нему маленькие пухленькие ручки, и просит его убить. - Ну, товарищи, ну что же вы, ну стреляйте же, это же кабан?. А номер стоявший напротив, готов уже был их обоих пристрелить. И слов для выражения его эмоций в цензурном русском языке просто нет. От досады он даже пытался переломить ружьё об колено, но только ещё громче вспоминал всю родню и семью и полковника. Эту картину нужно было только видеть. Зато полковник уже ни когда не возмущался в курилке по поводу убитых трофеев. Одним субботним утром, во время загонной охоты произошел такой случай. Коллектив охотников окружал участок леса. Номера становились на заранее определённые места. С левой стороны загона участок был вырублен. Старый лес, превратился в огромную поляну из пеньков и веток, густо поросших высокой травой. Излюбленное место диких животных. Есть где спрятаться и подойти к ним не замеченным не возможно. Но мы считали, что в лесу будет проще взять трофеи. И так на границу бывшего старого и молодого леса первым номером идет здоровенный мужик. За два метра ростом и весом… (не чета кабанам), начальник ДАРМ. Идёт, и как обычно, строгает веточку огромным охотничьим ножом, сделанным собственноручно. Кстати сказать – это был предмет его гордости. И вот батюшка случай. Он споткнулся об пенёк, и рухнул с размаху в траву. Ребята, которые шли сзади него аж опешили. Из-под этой громадины сплошных мышц во все стороны с визгом и шумом разбежались поросята и спящая с ними свинья. Майор успел среагировать и в падении (конечно случайно) нанизал на свой гигантский нож поросёнка. Встал и с недоумённым видом, держа в руках поросёнка, который, видимо ещё от испуга получил разрыв сердца, говорит: «Ну, мне хватит. Дальше охотьтесь без меня». Теперь его предмет гордости стал ещё и предметом по назначению.
